о чем песня поспели вишни в саду у дяди вани
Рецепция чеховских заглавий культурой XX века
Два чеховских заглавия в одной строке: Песня «Поспели вишни»
ПОСПЕЛИ ВИШНИ
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
У дяди Вани поспели вишни!
А дядя Ваня с тетей Груней нынче в бане,
А мы с тобой погулять как будто вышли.
А ты, Григорий, не ругайся!
А ты, Петька, не кричи!
А ты с кошелками не лезь поперед всех!
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь веселый смех.
– Ребята, главное – спокойствие и тише…
– А вдруг заметят? – Нет, не заметят.
– А как заметят, так мы воздухом здесь дышим, –
Сказал с кошелками соседский Петька.
А ты, Григорий, не ругайся!
А ты, Петька, не кричи!
А ты с кошелками не лезь поперед всех!
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь веселый смех.
– А ну-ка, Петя, нагни скорее ветку…
А он все вишни в рубаху сыпал.
Но, видно, Петя, перегнул ты слишком ветку
И вместе с вишнями в осадок выпал.
А ты, Григорий, не ругайся!
А ты, Петька, не кричи!
А ты с кошелками не лезь поперед всех!
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь веселый смех.
Пусть дядя Ваня моет тетю Груню
Солдатским мылом в колхозной бане.
Мы скажем вместе: Спасибо, тетя Груня!
И дядя Ваня, и дядя Ваня!
А ты, Григорий, не ругайся!
А ты, Петька, не кричи!
А ты с кошелками не лезь поперед всех!
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь веселый смех.
Популярная песня «Поспели вишни» относится к современному жанру так называемого городского шансона, бытует в устном исполнении с гитарным сопровождением и традиционно входит в разряд русских «блатных» песен, включаемых в массовую песенную культуру. Между тем в этом тексте есть знаки, которые позволяют вывести его из разряда масскультурных и осмыслить по-новому. Начинается песня так: «Поспели вишни в саду у дяди Вани». В первой строке своеобразно сконтаминированы заглавия двух чеховских пьес – «Вишневый сад» и «Дядя Ваня». Будучи сильной позицией чеховских текстов (заглавия), они находятся в сильной позиции песни – первой строке, что определяет диалогическое значение этих цитат, ведь «через цитату происходит подключение текста-источника к авторскому тексту, модификация и смысловое обогащение последнего за счет ассоциаций, связанных с текстом предшественником». Благодаря этому подключению, «цитата аккумулирует определенные грани смысла, ассоциативные ходы того текста, из которого она взята, и привносит их во вновь создаваемый авторский текст, делая эти “ чужие” смыслы частью становящейся содержательной структуры, причем частью, диалогически взаимодействующей с целым».
Допустимы по меньшей мере два подхода к песне «Поспели вишни». Можно исходить из того, что она воплощает массовое сознание новейшего времени. Тогда понятия «дядя Ваня» и «вишневый сад» воспринимаются как идиомы, лишенные на первый взгляд какого-либо значения, связанного с самими пьесами: дядя Ваня – это просто добрый веселый старик, душа компании, хлебосольный хозяин (ср. популярную одноименную песенку 30-х годов с рефреном «Дядя Ваня – хороший и пригожий»), а вишневый сад – место отдохновения от повседневных трудов, своеобразный аналог сада райского. В таком прочтении песня описывает комическую ситуацию похищенья вишен из сада, пока хозяева моются в бане, и не нуждается в каких-либо интерпретациях, связанных со смыслами чеховских заглавий.
Эти смыслы строятся на соотнесении заглавия и текста, поэтому песню «Поспели вишни» следует рассмотреть с учетом не только идиоматических значений чеховских заглавий, но и самих текстов пьес.
Отметим, что баня в песне, в отличие от бани «Вишневого сада», вновь используется по назначению. В пьесе, напомним, в бане жил Петя Трофимов («Дуня. В бане спят, там и живут». – Т.13. С.200). Теперь в бане моются дядя Ваня с тетей Груней. Вот только, чтобы вернуть себе исконные функции, бане пришлось стать колхозной. Чеховские герои при советской власти стали зажиточными селянами.
Сходство между пьесами и песней обнаруживается и на уровне антропонимики. Антропонимическое пространство песни не ограничивается только именами дяди Вани и тети Груни. В рефрене возникают еще два онима:
А ты, Григорий, не ругайся!
А ты, Петька, не кричи!
Оба эти имени встречаются в «Вишневом саде» и относятся к представителям молодого поколения – Пете Трофимову и утонувшему сыну Раневской Грише («Аня. А Петя Трофимов был учителем Гриши». – Т.13. С.202). Гриша повзрослел и стал Григорием, а вот Петя превратился в Петьку, окончательно утратив достоинство («облезлый барин») и присущий ему трагизм. Но главное – само занятие Григория и Петьки: они воруют вишни. Тем самым все сентенции Трофимова о светлом будущем полностью дискредитируются (ср.: «Надо бы только работать у нас в России работают пока очень немногие» (Т.13. С.223); «чтобы начать жить в настоящем, надо сначала искупить наше прошлое, покончить с ним, а искупить его можно только страданием, только необычайным, непрерывным трудом». – Т.13. С.228) и даже могут быть комически переосмыслены: «Вся Россия наш сад. Земля велика и прекрасна, есть на ней много чудесных мест» (Т.13. С.227); «Если у вас есть ключи от хозяйства, то бросьте их в колодец и уходите. Будьте свободны, как ветер» (Т.13. С.228). Это ведет к полной дискредитации самого образа. В том времени, которое изображает автор песни, Трофимов стал всего лишь дачным вором, то есть и здесь ему не нашлось места, как не находилось во времени чеховском. Хотя, с другой стороны, именно Петька оказывается в выигрыше: пока труженик дядя Ваня мылся в бане, Петька обчистил его сад. А это уже – дискредитация времени, в котором воры побеждают тружеников. И одна из сентенций чеховского Войницкого наполняется в результате новым содержанием, как бы связывая воедино российский рубеж веков и советскую эпоху: «Зачем не крал? Отчего вы все не презираете меня за то, что я не крал? Это было бы справедливо, и теперь я не был бы нищим!» (Т.13. С.101).
В связи с этим интересное сходство между текстами обнаруживается на уровне ключевых мотивов песни и обеих пьес – мотивов разрушения и созидания. В песне, как явлении массовой культуры, соотнесенность этих мотивов без учета текстов-источников достаточно однозначна: дядя Ваня с тетей Груней – созидатели, а воры – разрушители. У Чехова все гораздо сложнее. Разрушение отмечается прежде всего на уровне психологии народа и даже физиологии. По доктору Астрову, человек «до сих пор не творил, а разрушал» (Т.13. С.73). Разрушение влечет за собой гибель мира, полное вырождение, о котором предупреждают герои чеховских пьес: Елена Андреевна: «мир погибает не от разбойников, не от пожаров, а от ненависти, вражды, от всех этих мелких дрязг» (Т.13. С.79); Астров: «…это вырождение от косности, от невежества, от полнейшего отсутствия самосознания, когда озябший, голодный, больной человек, чтобы спасти остатки жизни, чтобы сберечь своих детей, инстинктивно, бессознательно хватается за все, чем только можно утолить голод, согреться, разрушает все, не думая о завтрашнем дне» (Т.13. С.95); Трофимов: «…какая там гордость, есть ли в ней смысл, если человек физиологически устроен неважно, если в своем громадном большинстве он груб, неумен, глубоко несчастлив» (Т.13. С.223); Яша: «…страна необразованная, народ безнравственный, притом скука» (Т.13. С.236). В свете всего сказанного совершенно по-особому воспринимается реплика прохожего из «Вишневого сада»: «Мадемуазель, позвольте голодному россиянину копеек тридцать…» (Т.13. С.226). Пассивными разрушителями оказываются Серебряков, Любовь Андреевна, Гаев. Лопахин пытается созидать, но созидать разрушая. Трофимов и Астров созидают лишь на словах, на деле оставаясь пассивными. И созидание дяди Вани шло только на пользу бездельнику Серебрякову: «…мы точно кулаки, торговали постным маслом, горохом, творогом, сами недоедали куска, чтобы из грошей и копеек собирать тысячи и посылать ему» (Т.13. С.80). Таким образом, в чеховском мире созидание полностью обесценивается, а доминантой бытия становится разрушение. То же можно сказать и о мире песни.
С одной стороны, песенный дядя Ваня стал воплощением мечты Лопахина: «дачник лет через двадцать размножится до необычайности. Теперь он только чай пьет на балконе, но ведь может случиться, что на своей одной десятине он займется хозяйством, и тогда ваш вишневый сад станет счастливым, богатым, роскошным» (Т.13. С.206). Но, с другой стороны, тот факт, что в песне победу одерживают разрушители, позволяет сентенции Лопахина («Настроим мы дач, и наши внуки и правнуки увидят тут новую жизнь». – Т.13. С.240), Ани («Начинается новая жизнь». – Т.13. С.247), Трофимова («Здравствуй, новая жизнь!» – Т.13. С.253) расценить как комические. Мир изменился мало. Да, остались труженики, подобные Войницкому и Лопахину, Соне и Варе, но, как и в чеховские времена, истинные властители положения – нахлебники, с которыми труженик, хочет он того или нет, вынужден делиться.
Как видим, в песне на уровне сюжета, ключевых топосов, имен, мотивов свернуто воплощается проблематика обеих чеховских пьес. Более того, текст песни может быть рассмотрен как своеобразное продолжение «Вишневого сада» и «Дяди Вани», как рассказ о том, что стало с чеховскими героями и чеховскими садами в годы советской власти. И итог печален: труженики остались, но верх по-прежнему одерживают тунеядцы-разрушители. Вот только теперь они напрочь лишены ностальгически-романтического флера, столь характерного для чеховских персонажей. Лишены его, впрочем, и герои-труженики. Так игра с чеховскими заглавиями-символами позволяет автору песни иронично осмыслить свое время.
Обращаясь к комическому в чеховских пьесах, исследователи отмечают генетическое влияние на художественный мир Чехова карнавальной культуры, в результате чего, например, в «Вишневом саде» «изображается амбивалентный художественный мир, смеховой аспект которого формируется веселым отрицанием, осмеянием отжившего во имя обновления бытия». Воздействие карнавальной культуры прослеживается и в функции второстепенных персонажей пьесы, «которые, кроме всего прочего, выполняют роль маски. С помощью маски создается смеховой художественный мир и достигается снижение серьезного плана действия и его персонажей». Именно смех становится важной доминантой целого ряда образов – например, Епиходова, который рассуждает: «У меня несчастье каждый день, и я только улыбаюсь, даже смеюсь» (Т.13. С.238). И в песне в финале припева (в сильной позиции) находится слово «смех»:
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь веселый смех.
Однако у Чехова «смех» отнюдь не единственная категория: специфика чеховских пьес в синтезе трагического и комического. И при соотнесении песни с чеховской драматургией становится очевидным, что трагический элемент в «Вишнях» фактически отсутствует, и вся песня основана на фарсе – веселое, с шутками-прибаутками, похищение вишен из сада.
Чеховская ситуация в песне из трагикомической стала только комической и даже фарсовой. Если в чеховских пьесах слились фазисы трагедии и комедии, то песня «Поспели вишни» обозначила следующий фазис – фазис комедии. Мир Чехова из трагикомического стал фарсовым. Идеалы Чехова в какой-то мере воплотились (в саду поспели вишни, бане возвращены ее исконные функции), но от Пети остался только жест, от вишен – только смех, а дядя Ваня и нынче в бане.
Подводя итог, можно сказать, что исследование цитации чеховских заглавий позволяет перевести текст песни «Поспели вишни» из разряда шуточно-развлекательных в разряд текстов, где ставятся проблемы времени, бытия, места человека в мире. «Поспели вишни», таким образом, может быть прочитана как текст-симулякр элитарной культуры, построенный на диалоге с Чеховым. Этот диалог позволяет существенно откорректировать и рецепцию пьес Чехова в новейшее время, а в некоторой степени даже уточнить их проблематику, когда герои и ситуации чеховских драм переводятся в анекдотический план. Важным оказывается и то, что именно чеховские герои и ситуации становятся тем универсальными знаками, которые и спустя десятилетия позволяют лучше понять наше время.
Нечто похожее происходит в фильме Владимира Зельдовича «Москва», где одна из героинь говорит: «Я к этому месту прикована, как дядя Ваня, у меня долгов на пятьдесят тысяч. Как я их отдам? Мне надо работать, работать и работать». И сразу же напевает: «Поспели вишни в саду у дяди Вани…». Этот эпизод указывает на еще один возможный аспект рецепции чеховского творчества современной культурой, когда для процесса восприятия уже недостаточно собственно чеховского текста, а необходим еще и посредник, каковым в данном случае становится песня «Поспели вишни».
О чем песня поспели вишни в саду у дяди вани
Ссылки по теме жанра «блатной» и «авторской» песни
» «Поспели вишни» в саду у дяди Гриши (Новый материал о песне)
Автор: Дмитрий Быков
/Собеседник, №20, 2004 г./
Долгое время песня считалась «народной»: её исполняли Михаил Шуфутинский, Аркадий Северный, братья Жемчужные, и все кто ни попадя. Сейчас ее авторство установлено и зарегистрировано. Автор – Григорий Евгеньевич Гладков-Лиханский – родился в 1951 году в Никополе. После Днепропетровского медицинского окончил Полтавский кооперативный институт, получил диплом юриста. Живет и работает в Днепропетровске. Песенку эту написал в 18 лет, в 1969 году, она входила в музыкальный цикл «Сельские мотивы». Вот история её создания, изложенная Д.Быковым (со слов автора):
«Урожай черешни в 1968 году в Никополе был исключительный. На Саратовской улице, где проживали Гладковы, их соседкой была тетя Груня, у которой была любовь с дядей Гришей. Они ходили мыться семейственно, вместе, что до сих пор в обычае на юге России. Помывки происходили в бане на окраине Никополя, в районе, называвшемся почему-то «Расчеган» **. Отсутствием немолодой, но страстной пары очень соблазнительно было воспользоваться, но Гладков до сих пор клянется, что черешню (которую, для укладки в стихотворный размер, он назвал «вишней») он сроду не воровал.
Припев:
А ты, Григорий, не ругайся, а ты, Петька, не кричи,
А ты с кошелками не лезь по перед всех.
Поспели вишни, в саду у дяди Вани,
А вместо вишен, остался один смех.
3.
А ну-ка, Петька, нагни скорее ветку,
А он черешню в рубаху сыпал,
И неудачно видно Петька дёрнул ветку,
Что, вместе с вишнями с забора в садик выпал.
4.
Пусть дядя Ваня моет спину тёте Груне,
В колхозной бане, на Расчегане.
Мы скажем дружно: «Спасибо, тётя Груня!»
«А дядя Ваня?», «И дядя Ваня!».
Непонятно,а при чем здесь Шуфутинский?
В его исполнении этой песни нигде в записях не встречается.
К тому же каким боком он «заехал» в Днепропетровск,чтобы
встретиться с Гладковым?
 |
| NN | Дата: Воскресенье, 2008-05-04, 13.13.34 | Сообщение # 4 |
| А когда Мезенцев говорил в интервью,что слов практически не было слышно и пришлось на обрывкать нескольких фраз написать полную песню всем коллективом и после всего этого узнается,что разница только в одном слово от оригинального текста. Я считаю,что здесь приведен не оригинальный текст песни. Мезенцеву тоже врать нечего,он никогда не говорил,что придумывал слова один,он всегда говорил,что эта песня дошла до наших времен как раз в том виде,в котором ее дописал,спел и записал анс.Магаданцы. | |
|
Ссылки по теме жанра «блатной» и «авторской» песни
О чем песня поспели вишни в саду у дяди вани
Антология одной песни «ПОСПЕЛИ ВИШНИ» В САДУ У ДЯДИ ВАНИ
ПОСПЕЛИ ВИШНИ
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
У дяди Вани поспели вишни!
А дядя Ваня с тетей Груней нынче в бане,
А мы с тобою погулять как будто вышли.
А ты, Григорий, не ругайся!
А ты, Петька, не кричи!
А ты с кошелками не лезь поперед всех!
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь веселый смех.
А ты, Григорий, не ругайся!
А ты, Петька, не кричи!
А ты с кошелками не лезь поперед всех!
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь веселый смех.
— А ну-ка, Петя, нагни скорее ветку.
А он все вишни в рубаху сыпал.
Но, видно, Петя, перегнул ты слишком ветку
И вместе с вишнями в осадок выпал.
А ты, Григорий, не ругайся!
А ты, Петька, не кричи!
А ты с кошелками не лезь поперед всех!
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь веселый смех.
Пусть дядя Ваня моет тетю Груню
Солдатским мылом в колхозной бане.
Мы скажем вместе: «Спасибо, тетя Груня!
И дядя Ваня, и дядя Ваня!»
А ты, Григорий, не ругайся!
А ты, Петька, не кричи!
А ты с кошелками не лезь поперед всех!
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь веселый смех.
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
У дяди Вани поспели вишни,
А дядя Ваня с тётей Груней нынче в бане,
А мы под вечер погулять как будто вышли.
А ты, Григорий, не ругайся,
А ты, Петька, не кричи,
А ты с кошёлками не лезь поперед всех!
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь весёлый смех.
А ты, Григорий, не ругайся,
А ты, Петька, не кричи,
А ты с кошёлками не лезь поперед всех!
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь весёлый смех.
«А ну-ка, Петя, нагни скорее ветку!»
А он все вишни в рубаху ссыпал.
Слезай, Петька,- перегнул ты слишком ветку
И вместе с вишнями в осадок выпал.
А ты, Григорий, не ругайся,
А ты, Петька, не кричи,
А ты с кошёлками не лезь поперед всех!
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь весёлый смех.
Пусть дядя Ваня купает тётю Груню
В колхозной бане, крестьянской бане.
Мы скажем дружно: «Спасибо, тётя Груня!
И дядя Ваня, и дядя Ваня!»
А ты, Григорий, не ругайся,
А ты, Петька, не кричи,
А ты с кошёлками не лезь поперед всех!
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь весёлый смех.
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
У дяди Вани поспели вишни,
А дядя Ваня с тётей Груней нынче в бане,
А мы под вечер побухать как будто вышли.
Тексты песен из репертуара Аркадия Северного
http://severnij.dp.ua/song.html
Тихорецкий концерт (1979 г.)
2. Поспели вишни в саду у дяди Вани
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
У дяди Вани поспели вишни.
А дядя Ваня с тетей Груней нынче в бане,
А мы под вечер погулять как будто вышли.
А ты, Григорий, не ругайся, а ты, Петька, не кричи,
А ты с кошелками не лезь поперед всех.
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь веселый смех.
— А ну-ка Петька, нагни скорее ветку!
А он черешню в рубаху ссыпал.
А, видно, Витька, перегнул ты слишком ветку
И вместе с вишнями в осадок выпал.
Пусть дядя Ваня купает тетю Груню
В колхозной бане на Марчекане*
Мы скажем все: «Спасибо, тетя Груня,
И дядя Ваня, и дядя Ваня».
Расшифровка фонограммы ансамбля «Магаданцы». CD «Наша гавань», Граммофон рекордс, 2000
3. Поспели вишни
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
У дяди Вани поспели вишни.
А дядя Ваня с тетей Груней нынче в бане,
А мы под вечер погулять как будто вышли.
А ты, Григорий, не ругайся, а ты, Петька, не кричи,
А ты с кошелками не лезь поперед всех.
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь веселый смех.
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь веселый смех.
— А ну-ка Петя, нагни скорее ветку!
А он все бабки в карманы ссыпал.
А, видно, Петя, перегнул ты слишком ветку
И вместе с вишнями в осадок выпал.
Пусть дядя Ваня купает тетю Груню
В колхозной бане на Марчекане.
Мы скажем вместе: «Спасибо, тетя Маня,
И дядя Ваня, и дядя Ваня».
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
У дяди Вани поспели вишни.
А дядя Ваня с тетей Груней нынче в бане,
А мы под вечер побухать как будто вышли.
4. В саду у дяди Вани
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
У дяди Вани поспели вишни.
А дядя Ваня с тетей Маней на диване.
А мы под вечер погулять как будто вышли.
А ты, Григорий, не ругайся,
Ты, Петька, не кричи.
А ты с кошелками не лезь поперед всех.
Поспели вишни в саду у дяди Вани.
А вместо вишен теперь веселый смех.
«Ребята, главное — спокойствие и тише,
И не заметят, не, не заметят.
А как заметят, так мы воздухом здесь дышим!» —
Сказал с кошелкою соседский парень Петька.
А ну-ка, Петька, давай скорее кепку.
А он черешню в рубаху сыпал.
Ох, видно, Витька, перегнул ты слишком ветку
И вместе с вишнями сейчас в осадок выпал.
Пусть дядя Ваня ласкает тетю Маню
На мягком и пружинном том диване.
Мы тете Мане все «спасибо» скажем дружно
И дяде Ване, уж конечно, дяде Ване.
Песни нашего двора / Авт.-сост. Н. В. Белов. Минск: Современный литератор, 2003. – (Золотая коллекция).
АРКАДИЙ СЕВЕРНЫЙ ПОСПЕЛИ ВИШНИ
«ПОСПЕЛИ ВИШНИ» В САДУ У ДЯДИ ГРИШИ
Григорию Евгеньевичу Гладкову было 18 лет, когда он, ученик слесаря на Южнотрубном заводе, сочинил песню «Сельские мотивы». Стихами и сатирическими куплетами под гитару он баловался еще в школе, исполнял их не без успеха на праздничных вечерах, и «Мотивы» были вполне заурядной самодеятельной песенкой из этого же ряда.
Объяснение могу предложить следующее: еще со времен пушкинской «Вишни» сбор вишен ассоциировался с чем-то неприличным. То есть подтекст такой, что не просто вишни они там собирали, а девок тискали или еще что-нибудь, пока дядя Ваня с тетей Груней занимаются вещами столь же приятными и полузапретными, типа у каждого своя свадьба.
Шуфутинский обомлел. Он понял, что сейчас с него потребуют страшные деньги, но ничего подобного не произошло. Гладкову хотелось лишь зафиксировать свое авторство.
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
У дяди Вани поспели вишни!
А дядя Ваня с тётей Груней нынче в бане,
А мы с тобою погулять как будто вышли.
         А ты, Григорий, не ругайся!
         А ты, Петька, не кричи!
         А ты с кошёлками не лезь поперёд всех!
         Поспели вишни в саду у дяди Вани,
         А вместо вишен теперь весёлый смех.
         А ты, Григорий, не ругайся!
         А ты, Петька, не кричи!
         А ты с кошёлками не лезь поперёд всех!
         Поспели вишни в саду у дяди Вани,
         А вместо вишен теперь весёлый смех.
-А ну-ка, Петя, нагни скорее ветку.
А он всё вишни в рубаху сыпал.
Но, видно, Петя, перегнул ты слишком ветку
И вместе с вишнями в осадок выпал.
         А ты, Григорий, не ругайся!
         А ты, Петька, не кричи!
         А ты с кошёлками не лезь поперёд всех!
         Поспели вишни в саду у дяди Вани,
         А вместо вишен теперь весёлый смех.
Пусть дядя Ваня моет тетю Груню
Солдатским мылом в колхозной бане.
Мы скажем вместе: Спасибо, тётя Груня!
И дядя Ваня, и дядя Ваня!
         А ты, Григорий, не ругайся!
         А ты, Петька, не кричи!
         А ты с кошёлками не лезь поперёд всех!
         Поспели вишни в саду у дяди Вани,
         А вместо вишен теперь весёлый смех.