о чем пели соловьи
О чем поют соловьи
Уставшее за долгий день солнце медленно сползало за горизонт. Мы с братом, тоже порядком утомленные, старались поскорее закончить копку гряд. Вот в этот самый неподходящий момент и появился в нашем огороде сосед Володя.
– Здравия желаю, сержант, – приветствовал его Алик.
Они в свое время вместе служили. Бывшие воины негромко разговаривали, а я упорно продолжал «догрызать» свою грядку. До меня долетали обрывки разговора: вернулись, начали спевку, вчера слушал.
Закончил копать. Разогнулся и опешил: стоящий напротив нас Володин дом пылал изнутри. Мужики тоже туда смотрели.
– Красота-то какая, в городе такого не увидишь, – слышу веселый Володькин голос.
Ну не может человек радоваться при виде своего горящего дома! Осмотрелся и все понял.
Пылал закат, огненными бликами отражаясь в окнах и на стенах домов, вместе с закатом горела и наша деревня. Замечательное зрелище. Но такая красота непривычного человека и обескуражить может.
Ребята предложили пойти в черемушник, на берег ручья, послушать вернувшихся на родину соловьёв.
Шли в белой пене цвета черемух, утопая по пояс в дидельнике. В густом кустарнике врыта скамейка со спинкой из жердочек. Присели. В лесу разноголосый птичий хор. Вдали кому-то щедро отсчитывает года кукушка. Аромат цветущей черемухи пропитал воздух настолько, что перебивает все остальные запахи. Соловья не слышно.
– Все разговорчики только шепотом, – предупреждает Володя.
И вот дождались. Совсем рядом нежно защёлкал соловей и, раскатив из своего лукошка сотни жемчужных горошин, на мгновение умолк. Володя комментирует шепотом:
– Какое колено выдал!
Но певец здесь не один. Из-за ручья другой соловушка в точности повторил его арию. Наш исполнил новое колено. Певец с другого берега, дослушал и повторил. Поют – переговариваются, друг друга не перебивают, не то что люди.
Мужики насчитали семь, как они утверждали, абсолютно различных колен. Каждому новому радовались как дети, забывая отгонять полчища комаров. А песня лилась и лилась, заполняя все вокруг, соловьи пели на пару. Который пел лучше мы так и не смогли решить.
Домой шли молча, сна ни в одном глазу, наверное, остался в черемушнике. Зашли ко мне на чай. В душе продолжали петь соловьи. Ни о чем другом говорить не хотелось. И вот тут-то ребята меня удивили.
– Тебе понравился соловьиный концерт?
– О чем поют соловьи, ты понимаешь?
Ну дают! На земле стоят твердо, в облаках не витают. А вопросики у них…
– Знаю для чего поют: ночью – для любви, утром – для обороны, да и все тут. А знаете ли вы, что песню соловья ни описать, ни воспроизвести ни на одном рукотворном музыкальном инструменте невозможно.
– Может, ты и прав, ни описать, ни исполнить. А понять можно.
– Так будьте любезны, поделитесь.
– Поёт о природе, то есть о жизни. Соловей – ее композитор и певец. В своей песне передает он шелест подрастающих трав, шорох зазеленевшего листвой леса, нежный шепот распускающихся полевых цветов, тихое убаюкивающее журчание лесного ручейка, посвист теплого весеннего ветерка в кронах берёз, волнение наливающейся хлебным соком ржи. Соловьиная песня, как целебный бальзам, успокаивает, снимает усталость, очищает от всех житейских переживаний. После прослушивания соловьиных концертов и делать-то хочется только хорошее.
О чем поет курский соловей?
Соловей давно стал символом курского края. В чем особенность его трелей, почему певчими птицами вдруг заинтересовались лингвисты и специалисты в области информатики, «ДДД» рассказали московские орнитологи. Уже второй раз они приезжают в Центрально-Черноземный биосферный заповедник им. проф. В. В. Алехина под Курском, чтобы изучать наших певцов.
Трели похожи на речь человека
Мало кто знает, что соловьев в мире около 20 видов. Индийский, белогорлый, красношейка и даже синий – всех не перечислишь. Но самый знаменитый среди них, не отличающийся ни ярким оперением, ни звучным именем – соловей обыкновенный, он же восточный. Именно он выводит те умопомрачительные трели, ради которых в XIX веке ценители были готовы отдать половину состояния. Эту загадку и сегодня не могут разрешить ученые.
Песня восточного соловья приятна на слух, потому что содержит целый ряд низкочастотных элементов, соответствующих примерным характеристикам нашей речи, – поясняет доктор биологических наук, профессор кафедры зоологии позвоночных животных биофака МГУ Владимир Иваницкий. – Это удивительно, поскольку в природе существует закономерность: чем меньше живое существо, тем труднее ему издавать звуки низкой частоты. Маленькая птичка просто физически не сможет петь басом. А соловей данное противоречие как-то преодолевает.
Еще один феномен связан с тем, что низкочастотные колебания слабо затухают в воздухе. Поэтому если, например, птичку-зорянку можно услышать лишь на расстоянии нескольких десятков метров, соловьиная трель на открытой местности в безветренную погоду разносится на полтора километра.
Научно доказанный факт – соловьи, обитающие в различных регионах, поют по-разному. То есть курской птичке трели столичного собрата покажутся иностранной тарабарщиной. Ученые Владимир Иваницкий и Ирина Марова изучают особенности этих «диалектов» уже на протяжении нескольких лет. Сотрудники биологического факультета МГУ пытаются выяснить, чем обусловлены отличия и как привычная песня меняется со временем.
Со своим проектом по изучению географической изменчивости песен птиц ученые объехали пол-России, работали на Украине, ведут совместный проект с чешскими коллегами. В Курскую область орнитологи возвращаются во второй раз – уж очень интересен оказался наш материал для изучения.
– Справедливо ли утверждение, что курские соловьи – лучшие певцы?
– Смотря что брать в качестве критерия. «Репертуар» разнообразнее у московской популяции, – отмечает Ирина Михайловна. – В их песнях больше различных элементов, тех, что называют «коленами». Но куряне совершенно обоснованно гордятся своим соловьем. Музыкальность курского соловья зависит не от количества колен, а от тех особых типов песен, которые он использует. Это удивительно мелодичные трели, очень нежные, которые звучат как «пи-ку». Мы не встречали их больше нигде. Именно такие благозвучные, приятные для человеческого уха элементы придают особенную музыкальность песне.
Концерт вокруг мангала
Птичье соло фиксирует специальное оборудование. Самое важное – особый чувствительный микрофон, способный ловить звук в узком луче. Он позволяет записать песню без искажений, отсекая посторонние шумы. Компьютерные программы помогают визуализировать фонограмму, работать с картинкой проще и нагляднее.
Ученые стараются подойти к птице как можно ближе. Рассказывают: когда соловей поет, он так увлекается, что буквально не замечает ничего вокруг, подпуская людей на расстояние 5–10 метров.
– Чтобы не спугнуть певца, надо двигаться очень тихо. Один наш аспирант подползает почти вплотную к птицам. Наверное, со стороны парень, ползающий ночью по лесу, смотрится весьма странно. К счастью, зрителей обычно не бывает, – улыбается Ирина Михайловна.
У соловьев свое расписание. Первые концерты начинаются около пяти вечера и продолжаются до девяти. Потом – антракт, который длится около трех часов. В час ночи начинается второй акт, самый яркий. До трех утра птицы поют наиболее интенсивно. Самые выносливые продолжают выступление до позднего утра, замолкая только ближе к полудню.
– Ночью записывать лучше всего, – признаются ученые. – Из-за темноты птица не может летать и сидит на одном месте.
– Не страшно по ночам в лесу?
– В лесу бояться некого. А вот в городских парках по ночам не рискуем работать.
Подбираясь к соловью, приходится внимательно смотреть под ноги. Певчие птицы строят гнезда прямо на земле, предпочитая густые заросли крапивы.
– В Москве сейчас идет активная расчистка парков. Оставляют только зеленые газоны и высокие деревья. Но такое «окультуривание» пагубно сказывается на численности соловьев. Им нужны густой кустарник и травянистые заросли. Если куряне захотят позаботиться о своих певцах, пусть посадят больше сирени и черемухи, – советуют орнитологи.
Соловей – птичка неприхотливая, легко мирится с присутствием человека, а часто и намеренно селится поближе к нему. Из такого соседства пернатый певец, питающийся насекомыми, извлекает и практическую пользу. Среди густой травы еще попробуй найди такой обед, а на тропинке или вытоптанном участке земли он как на ладони.
– В столичных парках выделяют специальные участки, где ставят мангалы – и все желающие могут жарить шашлыки, – рассказывает Владимир Викторович. – Мы подметили: как раз возле таких мест очень часто и поют соловьи.
Врожденная матрица и информационные системы
– Что особенного в пении птиц?
– Мы живем в век информации. Огромное внимание уделяется тому, в каком виде информация существует в природе: как она упаковывается, передается и консервируется. Система общения певчих птиц – образец информационных систем чрезвычайной сложности, – поясняет Иваницкий. – Изучение их построения и принципов функционирования может подарить перспективные идеи для практических разработок.
В последнее время гуманитарная наука проявляет к этой теме острейший интерес, – продолжает его коллега. – Песня птиц уникальна. Она имеет двойственную природу: птицы подвержены обучению, но основы – врожденные. Птенец рождается с некой программой, матрицей, контролирующей выбор моделей для обучения. Это своеобразный фильтр, отбирающий определенные звуки. Такой способностью среди всех живых существ обладают только певчие птицы и человек.
В XIX веке, когда соловьиное пение было настоящим национальным увлечением, а хорошо обученная птаха стоила, как три лошади, продавцы шли на всяческие ухищрения. «Птиц тайком проносили в трактиры, где имелись свои пернатые солисты, пряча в высоких цилиндрах, – рассказывает Ирина Марова. – Ставили на стол – и юный певец внимал старшему товарищу. Причем в темноте соловей хорошо обучается, так что условия были почти идеальные».
В природе все происходит аналогично: вокруг старшего, хорошо поющего соловья собираются молодые собратья, таким образом перенимая азы мастерства.
Изучая нашего соловья, орнитологи уже заметили интересную закономерность. И в самом Курске, и далеко за городом соловьи поют «на одном языке». Исключение – Тимский район. На юго-востоке региона, на участке заповедника под названием Букреевы Бармы, соловьиные трели почему-то звучат совсем иначе.
Доброе утро
О чем поют соловьи? Доброе утро. Суббота. Фрагмент выпуска от 15.05.2021
Код для встраивания видео
Настройки
Плеер автоматически запустится (при технической возможности), если находится в поле видимости на странице
Размер плеера будет автоматически подстроен под размеры блока на странице. Соотношение сторон — 16×9
Плеер будет проигрывать видео в плейлисте после проигрывания выбранного видео
Слышите? Так звучит настоящая весна! Соловьи вернулись в города и распеваются. Самое время начать их считать!
Соловья можно узнать по голосу, а вот увидеть его очень трудно, потому что птица небольшая, невзрачная. Зато слышно хорошо!
У соловьев самка выбирает самца. Чем громче и увереннее он поет, тем больший запас у него жизненных сил. Значит – тем лучше он выкормит потомство, которое они вместе создадут. Кстати, строительство гнезда полностью на самочке. Яйца высиживает тоже она. Самец все это время поет – дает понять другим соловьям, что место занято. А как только вылупятся птенцы, он замолчит и отправится на добычу корма.
Жители Рязани уже вышли на охоту. Все что, нужно – гулять по городу, паркам, лесам, внимательно слушать и запоминать, откуда именно раздавалась трель соловья. А потом отметить это место на особой карте. Ее сделали во всероссийском центре охраны птиц.
Даже если город утопает в зелени, не факт, что соловью там будет комфортно. Чем больше облагорожены газоны, чем чаще вывозят листву и опавшие ветки, тем меньше мест, где могут селиться колонии насекомых. А это – корм для птиц. Учет соловьев показывает, когда людям нужно остановиться, переделывая городскую природу под себя.
О чем поет курский соловей?
Соловей давно стал символом курского края. В чем особенность его трелей, почему певчими птицами вдруг заинтересовались лингвисты и специалисты в области информатики, «ДДД» рассказали московские орнитологи. Уже второй раз они приезжают в Центрально-Черноземный биосферный заповедник им. проф. В. В. Алехина под Курском, чтобы изучать наших певцов.
Трели похожи на речь человека
Мало кто знает, что соловьев в мире около 20 видов. Индийский, белогорлый, красношейка и даже синий – всех не перечислишь. Но самый знаменитый среди них, не отличающийся ни ярким оперением, ни звучным именем – соловей обыкновенный, он же восточный. Именно он выводит те умопомрачительные трели, ради которых в XIX веке ценители были готовы отдать половину состояния. Эту загадку и сегодня не могут разрешить ученые.
Песня восточного соловья приятна на слух, потому что содержит целый ряд низкочастотных элементов, соответствующих примерным характеристикам нашей речи, – поясняет доктор биологических наук, профессор кафедры зоологии позвоночных животных биофака МГУ Владимир Иваницкий. – Это удивительно, поскольку в природе существует закономерность: чем меньше живое существо, тем труднее ему издавать звуки низкой частоты. Маленькая птичка просто физически не сможет петь басом. А соловей данное противоречие как-то преодолевает.
Еще один феномен связан с тем, что низкочастотные колебания слабо затухают в воздухе. Поэтому если, например, птичку-зорянку можно услышать лишь на расстоянии нескольких десятков метров, соловьиная трель на открытой местности в безветренную погоду разносится на полтора километра.
Научно доказанный факт – соловьи, обитающие в различных регионах, поют по-разному. То есть курской птичке трели столичного собрата покажутся иностранной тарабарщиной. Ученые Владимир Иваницкий и Ирина Марова изучают особенности этих «диалектов» уже на протяжении нескольких лет. Сотрудники биологического факультета МГУ пытаются выяснить, чем обусловлены отличия и как привычная песня меняется со временем.
Со своим проектом по изучению географической изменчивости песен птиц ученые объехали пол-России, работали на Украине, ведут совместный проект с чешскими коллегами. В Курскую область орнитологи возвращаются во второй раз – уж очень интересен оказался наш материал для изучения.
– Справедливо ли утверждение, что курские соловьи – лучшие певцы?
– Смотря что брать в качестве критерия. «Репертуар» разнообразнее у московской популяции, – отмечает Ирина Михайловна. – В их песнях больше различных элементов, тех, что называют «коленами». Но куряне совершенно обоснованно гордятся своим соловьем. Музыкальность курского соловья зависит не от количества колен, а от тех особых типов песен, которые он использует. Это удивительно мелодичные трели, очень нежные, которые звучат как «пи-ку». Мы не встречали их больше нигде. Именно такие благозвучные, приятные для человеческого уха элементы придают особенную музыкальность песне.
Концерт вокруг мангала
Птичье соло фиксирует специальное оборудование. Самое важное – особый чувствительный микрофон, способный ловить звук в узком луче. Он позволяет записать песню без искажений, отсекая посторонние шумы. Компьютерные программы помогают визуализировать фонограмму, работать с картинкой проще и нагляднее.
Ученые стараются подойти к птице как можно ближе. Рассказывают: когда соловей поет, он так увлекается, что буквально не замечает ничего вокруг, подпуская людей на расстояние 5–10 метров.
– Чтобы не спугнуть певца, надо двигаться очень тихо. Один наш аспирант подползает почти вплотную к птицам. Наверное, со стороны парень, ползающий ночью по лесу, смотрится весьма странно. К счастью, зрителей обычно не бывает, – улыбается Ирина Михайловна.
У соловьев свое расписание. Первые концерты начинаются около пяти вечера и продолжаются до девяти. Потом – антракт, который длится около трех часов. В час ночи начинается второй акт, самый яркий. До трех утра птицы поют наиболее интенсивно. Самые выносливые продолжают выступление до позднего утра, замолкая только ближе к полудню.
– Ночью записывать лучше всего, – признаются ученые. – Из-за темноты птица не может летать и сидит на одном месте.
– Не страшно по ночам в лесу?
– В лесу бояться некого. А вот в городских парках по ночам не рискуем работать.
Подбираясь к соловью, приходится внимательно смотреть под ноги. Певчие птицы строят гнезда прямо на земле, предпочитая густые заросли крапивы.
– В Москве сейчас идет активная расчистка парков. Оставляют только зеленые газоны и высокие деревья. Но такое «окультуривание» пагубно сказывается на численности соловьев. Им нужны густой кустарник и травянистые заросли. Если куряне захотят позаботиться о своих певцах, пусть посадят больше сирени и черемухи, – советуют орнитологи.
Соловей – птичка неприхотливая, легко мирится с присутствием человека, а часто и намеренно селится поближе к нему. Из такого соседства пернатый певец, питающийся насекомыми, извлекает и практическую пользу. Среди густой травы еще попробуй найди такой обед, а на тропинке или вытоптанном участке земли он как на ладони.
– В столичных парках выделяют специальные участки, где ставят мангалы – и все желающие могут жарить шашлыки, – рассказывает Владимир Викторович. – Мы подметили: как раз возле таких мест очень часто и поют соловьи.
Врожденная матрица и информационные системы
– Что особенного в пении птиц?
– Мы живем в век информации. Огромное внимание уделяется тому, в каком виде информация существует в природе: как она упаковывается, передается и консервируется. Система общения певчих птиц – образец информационных систем чрезвычайной сложности, – поясняет Иваницкий. – Изучение их построения и принципов функционирования может подарить перспективные идеи для практических разработок.
В последнее время гуманитарная наука проявляет к этой теме острейший интерес, – продолжает его коллега. – Песня птиц уникальна. Она имеет двойственную природу: птицы подвержены обучению, но основы – врожденные. Птенец рождается с некой программой, матрицей, контролирующей выбор моделей для обучения. Это своеобразный фильтр, отбирающий определенные звуки. Такой способностью среди всех живых существ обладают только певчие птицы и человек.
В XIX веке, когда соловьиное пение было настоящим национальным увлечением, а хорошо обученная птаха стоила, как три лошади, продавцы шли на всяческие ухищрения. «Птиц тайком проносили в трактиры, где имелись свои пернатые солисты, пряча в высоких цилиндрах, – рассказывает Ирина Марова. – Ставили на стол – и юный певец внимал старшему товарищу. Причем в темноте соловей хорошо обучается, так что условия были почти идеальные».
В природе все происходит аналогично: вокруг старшего, хорошо поющего соловья собираются молодые собратья, таким образом перенимая азы мастерства.
Изучая нашего соловья, орнитологи уже заметили интересную закономерность. И в самом Курске, и далеко за городом соловьи поют «на одном языке». Исключение – Тимский район. На юго-востоке региона, на участке заповедника под названием Букреевы Бармы, соловьиные трели почему-то звучат совсем иначе.
О чем пели соловьи
Юрий Иванович Новоженов — доктор биологических наук, действительный член Академии гуманитарных наук, профессор Уральского государственного университета
* Журнал публикует отрывок из книги Ю. Новоженова “Адаптивность красоты”, которая выходит в издательстве “Банк культурной информации”.
О чем поет соловей? *
Однажды во время экспедиции на Западном Алтае, пишет Е.Н. Панов, я взял портативный магнитофон и под покровом сгустившихся сумерек подошел почти вплотную к поющему соловью. Простояв неподвижно около 40 минут, на протяжении которых птичка ни разу не переменила своего первоначального места, я записал, как выяснилось позже, 240 последовательных вариантов ее песни. Вернувшись в Москву, я и мои коллеги получили изображение всех этих песен и посчитали число тех исходных звуков, из которых соловей компоновал свои мелодии, их оказалось 256.
“О чем поет соловей?” — спрашивает Панов. Именно так и называется глава его книги. “Если вопрос вообще может быть поставлен таким образом, — пишет этолог, — то ответ должен быть: “Обо всем и в то же время — ни о чем”. По своему биологическому смыслу пение соловья не имеет ровным счетом никаких преимуществ перед не слишком благозвучным “кукареку” домашнего петуха, которому, по словам известного немецкого орнитолога О. Хейнрота, можно дать единственно возможную расшифровку: “здесь есть петух”.
Таково мнение “ученейших дяденек и тетенек”, как говорил мой учитель Тимофеев-Ресовский, при этом забывших, что петух — владелец гарема и ему не о чем заботиться.
В середине прошедшего века венгерский музыковед и орнитолог Петр Секи заложил основы нового исследовательского направления, именуемого орнито-музыкология. Прослушивая на малой скорости магнитофонные записи песен полевого жаворонка, иволги, соловья и других птиц, ученый обнаружил в их напевах явное сходство с народными мелодиями и со звучанием народных инструментов. Появилась гипотеза, что пение птиц послужило для человека первым стимулом к созданию музыкального творчества.
Известный этолог и орнитолог Е.Н. Панов не видит какой-нибудь преемственности между вокальной коммуникацией птиц и языком человека. Однако он прежде всего имеет в виду форму коммуникации, а не ее социобиологический смысл и адаптивное содержание. Илья Ильич Мечников, например, не сомневался в том, что пение соловья и песня трубадура относятся к разряду полового поведения и играют существенную роль в половом отборе. И тот и другой поют для самки, предлагая ей себя в качестве полового и семейного партнера.
Пение соловьев, как говор или акцент в речи человека, меняется от популяции к популяции. Молодые певцы учатся своему искусству у старых, подражая им. Если в популяции птиц появился хороший талантливый певец, то вскоре улучшится пение и других птиц. Не случайно знатоки и любители соловьиного пения охотились за уникальными певцами и за определенную плату приносили своих любимцев на обучение к таким гениям звука. Вспомним картину русского живописца-передвижника В.Е. Маковского “Любители соловьев”.
Одно время у любителей и натуралистов славились курские соловьи, потом киевские, но традиции “песенной культуры” могут быть утрачены по разным причинам, например, из-за плохих учителей или учеников, слушателей или исполнителей. Половой отбор влияет не только на поведение, окраску оперения, но и на песню птиц. У очень хороших певцов в песне бывает до 40 колен, тогда как в песне подмосковных соловьев их около десятка, а у среднеуральских и того меньше.
В песне соловья мы видим ту меру сочетания уже знакомого (и ожидаемого) с неожиданным, — пишет Панов, — которая, по мнению американского математика Дж. Пирса, является одним из принципов, лежащих в основе всего искусства человека.
Своей песней соловей оповещает самку, что он отпрыск благородных родителей, получивший от них набор адаптивных генов, позволяющих ему быть сильным, активным, смелым, не утратившим традиции исполнения трелей и переливов, которые он слышал с детства. Самец соловья демонстрирует, что он вырос в благородной среде и обучался нотной грамоте у лучших профессоров в лучших “консерваториях” своей популяции. Рулады, усвоенные им в процессе обучения, доказывают это. В противном случае ни одна из опытных самок не остановила бы на нем своего выбора и он остался бы холостым одиноким певцом в тени зарослей своего сиротливого отсека.
Сравнивая исходящую от самца информацию с тем музыкальным образцом, который записан в ее мозгу, самка производит оценку по нескольким параметрам одновременно. Перечислим основные из них:
1. Соответствует ли его песня типичной песне того вида, к которому она принадлежит? В противном случае ее усилия могут быть напрасными, и полевой сезон размножения будет утрачен. Если она заслушается песней северного соловья, варакушки или болотной камышовки, то драгоценное время, необходимое для высиживания и кормления птенцов, будет утеряно.
2. Соответствует ли его песня типичной песне особей данной популяции? Курский соловей поет лучше, но его песня может не понравиться самке уральского соловья, а его гены могут не дать благоприятного сочетания с ее собственными, что отразится на жизнеспособности потомства. Генетический гомеостазис складывался в популяции длительные годы, и коадаптация генов — его конечный результат.
3. По частоте пения самца самка может судить о его силе, жизнеспособности, неутомимости, половой заинтересованности и потенциальной адаптивности. Весной, во второй половине мая, соловьи поют в зарослях черемухи по рекам юга Западной Сибири круглые сутки с небольшим перерывом с 2 до 5 часов дня. Я имел удовольствие слушать их трели каждую весну, более 10 сезонов кряду.
4. В отличие от нас, беспечных слушателей соловья, его самка должна оценить, насколько выразительна песня соловья, каковы громкость звуков, тембр, модуляция, сколько вложено в нее страсти и огня — половых гормонов, наполняющих его кровь. Будет ли он достаточно предан и активен в период выкармливания потомства и надежен в охране птенцов?
5. По его перелетам и песне в различных местах, по интервалам между пением самка может определить, какова территория, которую он контролирует, как успешно он разгоняет соперников и претендентов.
6. По перерывам на обед самка может судить о том, много ли пищи на его гнездовом участке, хватит ли ее для выкармливания птенцов и для прокорма родителей.
7. Наконец, самка определяет, насколько данный самец, по сравнению с поющим рядом, изобретателен, находчив, талантлив, много ли в песне импровизации, искусства исполнения брачной серенады и молодого задора.
Анализируя соловьиную песню, Е. Панов обнаружил, что разнообразие напевов соловья очень велико, но не беспредельно. “Если бы птичка компоновала исходные “ноты” совершенно случайным образом, то общее число доступных ей вариантов песен выражалось бы почти астрономической цифрой — 4194922360. При таком числе вариантов вероятность повторной встречи хотя бы одного из них среди 240 песен была бы ничтожно мала. На самом деле 58 из 74 вариантов встречены в нашей записи более чем по одному разу, а некоторые — даже более 10 раз. Это значит, что соловей не только импровизирует, создавая по ходу пения новые комбинации известных ему нот, но и способен вновь и вновь возвращаться к уже готовым, “апробированным” вариантам”. Оказывается, эта маленькая птичка обладает превосходной памятью, пишет Панов. “Создавая по ходу своей импровизации все новые и новые варианты напевов, соловей комбинирует исходные ноты не кое-как, а руководствуется при этом вполне определенными правилами и запретами. Он выбирает из своего обширного репертуара исходных звуков те или иные ноты с подходящими к случаю акустическими характеристиками”.
Тот, кому приходилось слушать в ночной тишине чарующую песнь соловья, не согласится с мнением Ж.И. Резниковой о том, что все эти трели несут не больше информации, чем двух-трехсложные вариации самцов большой синицы, высвистывающих секунды или терции. “Все эти песни птиц, слышные с весны до середины лета, означают одно и то же, — пишет она. — Данный участок занят свободным и жизнеспособным самцом”. Столь упрощенный физиологический взгляд свидетельствует о непонимании автором роли полового отбора в эволюции.
Песня соловья приносит ему удовольствие, и в этом легко убедиться, слушая его импровизации, его энтузиазм и самозабвенное упорство. Когда он поет, то, подобно художнику, поэту, композитору, становится творцом, который забывает обо всем. В тот момент, когда он слушает себя, к нему можно подойти вплотную, и возможно, он, умирая, произнесет свой последний чарующий звук.
Его песня рассчитана на других самцов — соперников, завистников и конкурентов. С надеждой слушают они, нет ли в его песне фальши, не утомился ли он, не ослаб ли и не готов ли уступить свое место и роль в борьбе за желанную самку? Соперники подражают друг другу, воруют удачные импровизации, учатся у хороших певцов.
Наконец, его слушает самка, оценивает его способности, и если он развеет все ее сомнения, то заслужит ее благосклонность. Возникает вопрос: может ли самка выбрать лучшего представителя своего пола, если она не обладает острым слухом, музыкальной памятью, вкусом знатока искусства и другими музыкальными способностями, необходимыми строгому арбитру, чтобы объективно оценить претендента? Нет. Поэтому половой отбор происходит в системе с прямой и обратной связью. Он способствует совершенствованию нервной системы, восприятию красоты и развитию психики у половых партнеров. У человека он привел к появлению культуры.
Музыкальная культура людей имеет прямое отношение к пению птиц. Чтобы петь или сочинять песни, человек должен слушать музыку природы. Эта потребность сохранилась у людей и до наших дней. Особенно она проявлялась в те недалекие времена, когда не было граммофонов, патефонов и плееров, пластинок и лазерных дисков. В русских трактирах их заменяли клетки с соловьями. Некоторые любители-охотники, как об этом пишет И.С. Тургенев, “секретно в шляпах приносят молодых соловьев в трактир, где есть хороший соловей; сами пьют чай или пиво, а молодые тем временем учатся”.
Русского крестьянина — любителя соловьиных песен — нет необходимости убеждать в том, что песня птиц отражает и эмоциональное настроение певца. Он это знал и знает. А вот зоологам и этологам позволю себе напомнить, что даже у зяблика песня зависит от настроения. В плохую дождливую погоду зяблики не поют, а “рюмят”, и как же тоскливо становится на душе от этих звуков нашего лесного собрата, когда нет признаков солнца и уже не первый день моросит дождь.
Невозможно доказать, есть ли какая-либо эволюционная связь между песней соловья и песенными способностями человека. Возможно, ее интуитивно почувствовал лишь И.С. Тургенев. Чтобы убедиться в этом, необходимо еще раз внимательно прочувствовать два его бессмертных произведения “Певцы” и “О соловьях”.